Конфликт РПЦ-Константинополь глазами американского теолога.
via golos-ameriki.ru
Интервью с Аристотелем Папаниколау (Тв) - профессором теологии Фортхэмского университета (США).
=====================================
Насколько в розни, возникшей между Русской Православной церковью Московского Патриархата, Константинопольским синодом и украинскими церквами присутствует политический фактор?
Было бы очень трудно не увидеть в этом политический контекст. Конечно, это церковная проблема, и на Западе есть тенденция к тому, чтобы не рассматривать такие проблемы как обладающие какой-то политической значимостью. На самом Западе это так и есть, но в украинской ситуации они как раз такую значимость имеют. Прежде всего, и вы, наверняка об этом знаете – именно президент Украины обратился к Константинопольскому патриарху с просьбой о его вмешательстве в процесс обретения автокефалии Украинской православной церковью. Так что, это – первый признак присутствия политики в этой ситуации. Второе – здесь есть и национальный элемент, потому что многие украинцы сейчас не желают пастырского окормления со стороны священников Русской Православной церкви Московского Патриархата. Понятно, что это имеет отношение к политическим трениям между Украиной и Россией, и очевидно, что этот процесс не ускорился бы так серьезно, если бы не военное вмешательство России в Крыму и на востоке Украины. И третье – с момента политического перехода и выборов 2011-2012 года в России Путин более осознанно стал полагаться на религиозную риторику и на исторические традиции православия в России, и решил использовать церковь для защиты русских во всем мире. Я не думаю, что в этой ситуации Путин командует всеми движениями, я ни в коей мере не хочу сказать, что он влияет напрямую, но думаю, что здесь как бы произошло совпадение мировоззрений. Путь Украины к своей автокефальной церкви устанавливает дополнительную стену на пути российского влияния, и это может привести к критическим последствиям.
О последствиях какого рода вы говорите?
Мне бы не хотелось делать слишком тревожные заявления, но понятно, что когда различные приходы будут решать, в какой церкви они хотят быть, то совершенно необязательно, что это пройдет спокойно. И когда всё это переходит на местный, низовой уровень, то очевидно, что найдутся люди, которые свои приходы менять или оставлять не захотят. Кроме того, мы же знаем, что всякий раз, когда в Украине происходило какое-то движение церкви к автокефалии, к церковной независимости, даже еще не так оформившееся, как сейчас, то со стороны России это вызывало насилие в различной форме, призванное этому помешать. Я, еще раз, не хотел бы выглядеть алармистом, но исключать все это нельзя.
Как другие православные церкви отнесутся к Украинской православной церкви, если, или, скорее, когда она будет создана?
История автокефалий в последние 200-250 лет говорит о том, что когда какие-то территории, которые мы сейчас знаем как независимые государства, шли к своей независимости, то там происходил процесс установления своей автокефальной церкви. В частности, Греческая церковь сформировала автокефалию в середине 19-го века, и поначалу патриарх Константинопольский не хотел ее признавать. Но потом все же признал ее как свершившийся факт. Конечно, это будет иметь значение для других православных церквей, и их отношение к новой автокефальной церкви может выражаться в разных формах. Самая жесткая форма – это разрыв евхаристического общения, то есть не совершать совместных служб, делать другие совместные вещи, и это, конечно, очень серьезный шаг (именно этот шаг предприняла РПЦ МП в отношении Константинопольского Патриархата) – то есть, состояние отношений, которое сейчас есть между православной церковью и римско-католической. Другие виды возможной реакции – это, например, прекращение упоминания патриарха другой церкви при богослужениях, как это делается традиционно. Это решение не то чтобы не важное, но не такое серьезное, как разрыв общения. Сейчас, конечно, еще не очень понятно, как другие церкви отреагируют, но я думаю, что на разрыв общения с патриархом Константинопольским никто, кроме Москвы, не пойдет. И я думаю – это не прогноз, но обоснованное предположение – что поначалу некоторые церкви признают украинскую автокефалию, а некоторые нет, но через несколько десятилетий другие церкви, в основном, признают новую церковь и решение Патриарха Константинопольского. Кроме Московской Патриархии. Я полагаю, что пройдет много времени, прежде чем Москва признает независимую Украинскую Автокефальную церковь.
Что теперь будет с правами на святые места в Украине, как тут может развиваться ситуация?
Да, это один из самых беспокоящих моментов – решение вопроса, под чей контроль отойдут святые места, потому что мне представляется, что разные группы верующих могут начать борьбу за них. Самым правильным было бы выработать какое-то согласованное решение в ходе переговоров, но я не уверен, что это может произойти. Вряд ли политики Запада могут в данном случае этому как-то способствовать, кроме как призывать к такому процессу все стороны. Я не думаю, что Запад в данном случае может хоть как-то повлиять на Россию. А вот, на украинских политиков – да, может. Кроме того, поскольку Патриарх Константинопольский во многом инициировал процесс, происходящий сейчас, то ответственность за побуждение сторон к переговорам лежит и на нем. Он должен способствовать тому, чтобы новообразуемая церковь побуждалась к этому переговорному процессу - без какого-либо насилия.
Вам не кажется, что православие с взаимными претензиями церквей, с рознью по поводу автокефалии немного застряло в средневековье? Мы видим на примере Рима, в особенности в ходе деятельности нынешнего Папы, что католики пытаются переосмыслить какие-то явно архаичные вещи, в то время как православная церковь для некоторых ее критиков выглядит закосневшей и отсталой.
Нет, я такой взгляд считаю несколько карикатурным. Очень многие проблемы православной церкви были просто заморожены в течение 500 лет: в одном случае это была оккупация Оттоманской империей, как это было в Греции, потом были большие потрясения 19-20 веков, а после – коммунисты, которые угнетали церковь в России. То есть, сейчас православию пришлось разбираться с делами, до которых раньше не доходили руки. Вместе с тем, я напомню, что Великий Московский поместный собор 1917 года проделал очень большую, вдумчивую работу по разрешению некоторых противоречий, практически на уровне Второго Ватиканского собора у римской церкви – с поправкой на то, что Московский собор был поместным, а Ватиканский у католиков – вселенским. И, кроме того, часто проблемы не решаются до тех пор, пока кому-то не начинают явно мешать. Так и здесь: когда оттоманский и коммунистический фактор исчезли, то есть 30 лет назад, все эти проблемы всплыли. Решение их – болезненный процесс, но не все делается сразу".